В будущее через настоящее (Интервью директора ПАО «КМЗ» Сергея Владимировича Киреева)

— Сергей Владимирович, здравствуйте! Традиционно в преддверии нашего профессионального праздника берём у Вас интервью. Какие важные новости случились в жизни завода за последний год, какие главные проблемы решает заводской коллектив и что нас ждёт в будущем?

— Здравствуйте, Александр Алексеевич! Рад Вас видеть. Вы задали сразу три вопроса, один сложнее другого. Начну отвечать по порядку, а там по ходу беседы будем уточнять и дополнять вопросы и ответы.

За последний год много всего произошло и продолжает происходить: мы по-прежнему работаем второй доменной печью на сниженных параметрах из-за дефицита марганцевой руды и невозможности восполнить его в современных условиях, мы изо всех сил пытаемся ритмично и безаварийно работать на первой печи, мы выполняем сложные капитальные ремонты и ищем эффективные проектные решения, которые позволят нам выйти на новый технологический уровень.

Акционерами поставлена задача выполнить капитальный ремонт первого разряда ДП № 2 и быть готовыми к работе тремя печами в любой подходящий для этого момент.

— А в каком состоянии находится ДП № 3?

— Мы фактически закончили её КР (капитальный ремонт), в ходе которого внедрили то, чего не было раньше, в частности, применили при замене футеровки конструкцию так называемого керамического стакана – на ДП № 1 мы многократно убедились в эффективности этого решения, а, внедрив его на ДП № 3, ждём оптимизации её работы за счёт уменьшения теплопотерь и увеличения межремонтных периодов.

Кроме того, мы применили новую систему разгара горна, установили расходомеры на фурмы и т.д., в общем, провели серьёзный капремонт печи, классифицируемый нами как расширенный КР 2-го разряда. Стоил он нам порядка 500 млн руб. Дорого, но необходимо.

— А в какие сроки планируется закончить капремонт ДП № 2?

— Чтобы закончить, надо начать. Это сложный вопрос во всех смыслах. Во-первых, надо понимать, что сроки проектирования и поставок сложного оборудования за последние год-два заметно возросли, а количество исполнителей услуг по проектированию и поставщиков оборудования сократилось. То есть надо учитывать не только наши желания, но и возможности. Во-вторых, экономически эффективная работа двумя печами на чугуне (это следствие остановки ДП № 2 на капремонт, нам придётся плавить третьей печью и чугун, и ферромарганец) требует наличия соответствующей инфраструктуры – как нашей (в первую очередь комплекса разливочных машин), так и внешней (путевое развитие ст. Ясная Поляна), ну, и множество ещё есть вопросов, требующих решения. А планируем мы, напоминаю, капремонт первого разряда ДП № 2.

— Сергей Владимирович, у Вас есть опыт капремонта первого разряда ДП № 1, он же должен Вам помочь в решении перечисленных Вами вопросов, да и других вопросов по этой теме – тех, что «за кадром».

— Да, это бесценный опыт, он точно будет полезен. Но тогда была другая ситуация: КР ДП № 1 мы начинали в условиях жесточайшего финансового кризиса, когда банки не хотели кредитовать подобные проекты. Это была осень 2008-го года. У нас были поставщики товаров и услуг, были проектные решения – мы знали, что и в какие сроки хотим построить, понимали, где будем брать сырьё и куда продавать чугун, но не было денег. Мы тогда с акционерами заняли такую позицию: ни у кого из банков ничего не просим, а просто сообщаем: КР ДП № 1 всё равно сделаем, а кто хочет достаточно много на нас заработать в виде процентов по кредиту, милости просим к переговорам. Это я так совсем упрощённо сказал, там всё сложнее было на деле, но нас в итоге услышали, Сбербанк в значительной мере прокредитовал наш КР ДП № 1, и мы быстро построили новую печь. Не сделали бы тогда этот КР (капремонт), непонятно бы было, как жить сейчас. Сегодня у нас нет проблем с деньгами на КР ДП № 2 первого разряда, есть объективные трудности с освоением этих денег в нужные сроки, т.к. сроки ещё не ясны в силу рыночной неопределённости. Но Вы правы, опыт здесь многое решает. Я тогда, в 2009-м, заменил в ходе КР первое лицо, отвечающее за этот ремонт – вызвал к себе Андрея Шалыгина, в то время начальника производственного отдела, и сказал: «Ты теперь главный инженер завода и менеджер проекта «Капремонт 1-го разряда ДП № 1», иди и покажи, кто ты есть в этой жизни». Андрей пошёл и показал – и печь построил, и главным инженером много лет успешно работает. Так что его опыт сыграет здесь свою роль – А.Шалыгин глубоко в теме, я в нём не сомневаюсь. Да и другие сотрудники завода, задействованные в КР ДП № 2, прошли все огни и воды – нач. проектного отдела Бобровский, директор по снабжению Никонова, директор по производству Чмеренко и многие другие. В общем, всё сделаем, другого пути нет.

— Сергей Владимирович, что с ДСК – дробильно-сортировочным комплексом: руины, оставшиеся от цементного цеха, снесли, а строительство на освободившемся месте пока не начали?

— Да, вы правы. Я сам в роли менеджера проекта сносил эти руины, мне и отвечать. Нет до сих пор одного из важных технических решений – как разливать жидкий ферромарганец. Как всегда, в «ямы», а потом вручную его разбирать? С одной стороны, это прошлый век, а с другой – все 20 проведённых нами испытаний по разливке металла в думпкары и платформы ожидаемого результата не дали, и непонятно из-за этого, какой по конфигурации ДСК строить – не гружу подробностями, их много. Месяц назад мы приняли решение глубоко вникнуть в механизированную разборку «ям», отказаться от разливки ферромарганца в думпкары и начать строить ДСК, пока лето на дворе. Когда делаешь что-то новое, чего никто в видимом нами металлургическом мире не делал, подобные трудности неизбежны. Оборудование в значительной степени под реализацию этого проекта уже закуплено.

— А что с сырьём – в первую очередь окатышами и коксом?

— Этим вопросом квалифицированно занимается наш московский офис: окатыши приходят в срок в нужных количествах, кокс тоже. Сейчас специалисты нашего холдинга (напоминаю: КМЗ входит в СИХ – Саткинский инвестиционный холдинг) практически исследуют применение на наших печах нового для нас продукта – кокса, произведённого на так называемой трамбованной шихте – его себестоимость ниже, чем у обычного кокса, и он, предположительно, будет заметно дешевле. Первые испытания такого кокса на ДП № 1 и ДП № 2 прошли успешно, есть о чём говорить дальше с поставщиками, есть пространство для технологического манёвра. Про трудности с нужным количеством марганцевой руды я уже говорил.

— Сергей Владимирович, как обстоят дела со сбытом нашей основной продукции – чугуна и ферромарганца?

— Экспортом тоже занимается московский офис, он эффективно продаёт наш высококачественный чугун (напоминаю: один из лучших в мире), несмотря на все трудности сегодняшнего дня. Шепетовский И.Э. специально ездил с нашими специалистами-коммерсантами пару месяцев назад в Европу и проводил переговоры с заводами-потребителями нашего чушкового высокочистого чугуна, проводя, по сути, ликбез для них на тему его преимуществ перед зарубежными аналогами, коммерческие результаты от этой поездки уже есть. По внутреннему рынку: А.Пушкарёв продаёт всё, что производит ДП № 2 (ферромарганец), то есть выдаёт стопроцентный результат. Что касается производимого нами чугуна, то я сам ездил с Пушкарёвым в командировку в Мценск на местный завод, потребляющий наш чугун, и вместе с И. Шепетовским мы проводили переговоры, суть которых – «шихтуйтесь на нашем чугуне, на первый взгляд дорогом, но вам же выгоднее – итоговая себестоимость вашего продукта будет заметно ниже той, к которой вы привыкли»). Игорь Шепетовский и Александр Пушкарёв ездили недавно на такие переговоры и в Нижний Новгород, и в Петрозаводск. Высококачественные литейный и передельный чугуны – крайне важный товар для нашего завода, лучше нас его никто в России не делает, а дороже, чем Пушкарёв, его никто бы не смог продавать, даже если бы делал. Я этих людей (Пушкарёв, Шепетовский и их помощники) сто лет знаю, они лучшие в своём деле.

— Сергей Владимирович, что можете сказать об аварии 29.04.23 и о выходе из неё?

— Это тяжёлая тема для разговора. Неквалифицированные действия некоторых сотрудников доменного цеха и полное бездействие некоторых их руководителей привело к бурению печи – аварии, из которой мы только-только выходим – печь работает на сниженных параметрах. Практически на ровном месте мы получили убытки более, чем в 400 млн руб. Цифра гигантская по любым меркам. Это при том, что подобных аварий у нас давно не было. Осмысление произошедшего идёт до сих пор, разбираемся. Акционерами и администрацией завода принято совместное решение о депремировании всего завода – на моей памяти такое впервые, но и сумма убытков настолько велика, что каждый должен понимать: ещё, не дай Бог, пара таких аварий, и просто не из чего зарплату будет платить. Нет чугуна – нет денег от его реализации, всё просто. Нет денег – нечем платить. Слава Богу, пока у завода они есть. У нас все зависят от всех, провал на одном рабочем участке неизбежно влияет на все остальные. Поэтому и беспрецедентное для КМЗ решение принято по депремированию заводчан. В среднем они не досчитаются двух тысяч рублей, получая зарплату за май. Трудное решение, но завод не выживет, если мы будем так работать, как на ДП № 1, когда мы её забурили без всяких предпосылок к этому.

— Ожидается ли повышение зарплаты сотрудникам ПАО «КМЗ»? – традиционный вопрос.

— Ожидается. Авария аварией, но продукты в магазине надо покупать, а они не дешевеют. Вообще жизнь не дешевеет. В канун Дня металлурга (возможно, спустя несколько дней после него) поднимем зарплату всему заводу за редкими единичными исключениями, касающимися руководителей. Средняя цифра, на которую планируем её поднять – 10%.

— Сергей Владимирович, каковы Ваши прогнозы на изменения рыночной ситуации с сырьём и продажами чугуна – лучше будет, хуже?

— Ситуация с марганцевой рудой в общем и целом не прогнозируема, но на 4000 т/мес. ферромарганца руды, надеюсь, хватит, и ДП № 2 хоть и с пониженной производительностью, но будет работать. Что касается кокса, то его поставщиков в РФ хватает, мы их всех давно знаем, и тут проблем быть не должно. Главная наша забота на этом направлении – чтобы эти поставщики удовлетворяли нашим требованиям по химии, физике, гранулометрии, влаге и т.д. А требования наши меняются в зависимости от пожеланий рынка: например, около 5000 тонн чугуна со сверхнизким содержанием фосфора мы умеем продавать в Европе, но мало кто умеет производить кокс соответствующего качества, вот с ними мы и строим эксклюзивные отношения в плане цены и сроков поставок, с другими контрагентами работаем «вдолгую», с кем-то, наоборот, оперативно взаимодействуем – коммерческая служба холдинга знает, что делает. По окатышам ситуация стабильная. Словом, сырьё и сбыт есть, наше дело – нормально работать (а не так, как при аварии на ДП № 1, но в канун праздника не будем об этом).

— Что можете пожелать себе и заводчанам в преддверии праздника?

— Александр Алексеевич, этот вопрос Вы задаёте мне каждый год, и правильно делаете. Каждый раз, ничего особо не выдумывая, я отвечаю примерно и одно и то же: здоровья, любви и понимания в отношениях с близкими людьми, не разочаровываться в друзьях, много зарабатывать, с удовольствием ходить на работу. И сейчас то же самое отвечу. Себе же я вдобавок пожелаю вот что: детально разобраться с оптимизацией работы нашего чугуновозного парка (его состояние не позволило нам быстро выйти из аварии на ДП № 1), принять осмысленное решение по внедрению механизированной разборки «ям» на ДП № 2, подготовить комплекс разливочных машин к работе двумя печами на чугуне, добиться развития путевого хозяйства на ст.Ясная Поляна. Если Вы через год спросите меня, чем дело кончилось в плане выполнения этих пожеланий, и я отвечу, что всё удалось, то, значит, и жизнь частично удалась. Поживём – увидим. В наших руках не всё, но очень многое.

По материалам «Косогорского металлургического завода»

 Подписывайтесь на наш канал в Telegram: https://t.me/OreMet